(не)ВOЙНА!(?)

Эпизод V. Мантия императора

“Palpatine forever” by Metzae

В этой статье я размышляю об “одеждах”-нарративах и связанных с ними инструментах, непрерывно используемых Владимиром Пyтиным (в дальнейшем я буду использовать сокращения ВП и П) и его “миньонами”, скрывающих от российского общества и значительной части мирового истэблишмента реальные мотивы и намерения.

В ряду важнейших орудий создания “квази-реальности”, особенно усердно используемых ВП и его адептами в последнее время, находится и “увлечение” историей, переплетенное (а, вернее, перемешанное) с морально-этическими, религиозными, культурными, спортивными, эстетическими коннотациями, а часто, и чистым мифотворчеством и конспирологией.

Создаваемые, вероятно, в администрации президента РФ (но, кажется, с его непосредственным участием), такие нарративы транслируются не только самим ВП, но и как водопад опускаются на более низкие уровни структуры власти и пропагандистской машины, наращивая движение и широту вариаций от умеренных “струек” до “сносящих крышу потоков”.

Генерирование сложных конструкций или, наоборот, упрощение исторических или социальных процессов, видимо, должно вызывать у неискушенной аудитории ощущение глубокой историко-культурной миссии, традиционно “лежащей на России и, персонально, на плечах ВП”, несправедливости проявляемой “коллективным Западом” по отношению к России и ее обществу, которую просто необходимо исправить. Ощущение, способное стать неким подобием идеи (чего не может дать криминальный/коррупционный режим), имеющее потенциал сплочения вокруг власти (и лично президента) значительного числа россиян.

Это, наверное, наиболее широкое поле приложения усилий персоналий самых разных, порой абсолютно противоположных, взглядов, находящих единение в ресентименте и ностальгии по былому величию (сколь бы призрачным и мифическим оно ни было), и стремящихся это величие возродить, становясь, при этом, сознательными участниками процессов, направленных на “восстановление справедливости” (пропаганда, подлог, шантаж, террористические акции, боевые действия), или “полезными идиотами”, используемыми режимом в своих целях и этим же режимом маргинализируемыми при ненадобности или, вовсе, утилизируемыми.

Здесь открываются почти неисчерпаемые возможности манипулирования общественным сознанием в силу непознаваемости, невозможности установить истину или исторические факты, а существующие легко исказить посредством мощнейших средств и усилий пропаганды и пропагандистов всех уровней.

С другой стороны, архаичность общества позволяет использовать символы и мифы (давние или вновь созданные), “бьющие” прямо в бессознательное и обращающиеся к архетипам; вызывающие у значительной части общества сильнейшую эмоциональную реакцию, минимизируя при этом рациональную оценку или исключая ее вовсе.

Но в размышлениях на данную тему я не ограничивался бы исключительно историческими или около историческими мотивами — на самом деле в государствах с автократическим режимом (не говоря о диктатурах), вероятно, все области, хоть в малейшей степени связанные с обществом, будут иметь свой и/или общий исторический нарратив.

Образование, наука, спорт, искусство, политика, религия, собственно история — везде есть поле для манипуляций, направленных на цели создания нужных настроений в обществе, а общий синергетический эффект, вполне вероятно, способен лишить обывателя малейших возможностей выхода из такой ловушки.

Пожалуй, сложно упомянуть весь спектр инструментов, подходящих для пропаганды и манипуляций, тем более что они имеют широчайшее проявление и разную сложность (от целых систем и областей общественной жизни, до отдельных, узконаправленных, нарративов), используются в самых разнообразных вариациях, дополняя и усиливая, а часто и противореча друг другу, впрочем, не снижая своего воздействия — за счет создания хаоса, множественности интерпретаций, принуждая обывателя верить всему или во всем сомневаться.

Основные, на мой взгляд (в описании которых, я попытаюсь быть минималистичным, что непросто, поскольку каждый из них заслуживает отдельной статьи):

✔️Православие, и Российская православная церковь — РПЦ, как важнейший (и мощнейший) механизм его узурпации и эксплуатации — в отличие от других религий (и церквей на территории России), превратившееся в полноценный элемент государственной пропаганды.

➕РПЦ сыграла (и продолжает играть) существенную роль в разжигании и расширении конфликта на Донбассе в 2014 году, и в открытой агрессии 2022 года.

➕Несмотря на демонстрацию определенной независимости от государства, РПЦ определенно глубоко инкорпорирована в режим и является действенным элементом гибридной войны, как против Украины (особенно, учитывая значимость ее украинской части — УПЦ), так и против собственного общества (пресекая в своей среде любые вольности и малейшие проявления инакомыслия), а патриарх Кирилл — мощным рупором пропаганды, связывающим политику Кремля с “высшими силами”, дающими “индульгенцию” на любые действия, вне зависимости от их аморальности.

…

✔️“Традиционные ценности”, что бы под ними не подразумевалось — не такой безобидный инструмент, каким может казаться, поскольку затрагивает глубинные мотивы архаичного мировоззрения и может быть причиной возникновения ксенофобии любого проявления; кроме того, позволяет не только консолидировать внутреннюю аудиторию, но и привлечь на свою сторону (архаичных) симпатиков из других стран, в том числе, развитых демократий.

➕Позволяет находить “врага” в любой нестандартности и самому устанавливать необходимые стандарты, базирующиеся на архаизме, а потому, приемлемые для большинства почти в любом обществе.

➕До недавних пор в качестве основного (а, по сути, единственного) использовался термин “скрепы” (призванный демонстрировать духовную связь с мифическим прошлым и православием в “лице” РПЦ), но затем, видимо, было решено заменить его на новый, более современный и универсальный, обладающий большим “функционалом”, и отражающий основы восприятия мира архаиками/традиционалистами в любой точке земного шара.

➕Внедрение данного нарратива, вероятно, имеет своей целью и решение (сомнительной эффективности) демографического кризиса в России, начавшегося задолго до открытого вторжения в Украину и, очевидно, усугубившегося после его начала и превращения “спецоперации” в затяжную войну.

…

✔️Ресентимент от развала СССР, а главное, от проигрыша в “Холодной войне” (а, на самом деле, от чего угодно, что может вызывать широкий эмоциональный отклик) — очевидный, но все же удивительный, инструмент/элемент пропаганды, особенно среди людей ничего не знающих о жизни в “совке”, превращающемся в парадигме ностальгии по “былому величию” чуть ли не в “город Солнца”, страну победившего коммунизма, а не государство-концлагерь.

➕Самое существенное, пожалуй, это утрата титула “главного противника США” — концепции, отражающей мощь, влияние и уважение/страх всего мира.

➕В некоторых интерпретациях связан не только с СССР, но и Российской империей, и даже “былинной Русью”, смешивая это все в странный коктейль из несочетаемых ингредиентов.

➕Ресентимент почти не связан с рациональным началом и эксплуатирует эмоциональную сферу, что делает его воздействие не только сильным, но и не осознаваемым, а значит, не поддающимся контролю.

…

✔️Навязываемая прямая преемственность истории — Советского союза, Российской империи, Русского царства (включая, конечно же, попытку узурпации всей истории древней Руси и славянства, с Киевской Русью и сакральным “Киевом — матерью городов русских”) и, похоже, еще глубже, в тьму веков (без иронии и малейшего намека на экзистенциальные противоречия между историческими концептами — скажем, царской Россией и коммунистическим режимом).

➕Стремление посредством приватизации прошлого легитимизировать любые действия в настоящем, усилить значимость режима и его поддержку обывателями, снизить исторический и политический вес оппонентов.

➕ Такая концепция может иметь разные направления — как следствие архаичности ее создателей и как желание архаичность (со всеми ее проявлениями) принести в современную жизнь (это выглядит комично и абсурдно, но человек с архаичным мышлением, похоже, всерьез способен считать, что между современными людьми и теми, кто жил в различные исторические периоды нет никакой разницы — как будто не было никакого прогресса и развития, науки, знаний и навыков).

“Но, действительно, возможно между архаичными людьми и нет разницы, вне зависимости от эпохи, в которой они живут?”

✔️В целом, роль “жертвы”, и Запада (и, конечно же, НАТО), как экзистенциального врага, виновного во всех бедах прошлого и будущего — нарратив, почти ушедший в небытие в 90–00-х годах, и успешно возрожденный в 10–20-х.

➕Сбалансированная система “жертва/враг, агрессор” (являющаяся дополнением более масштабной и древней ценностной системы “наши/чужие”), обращающаяся к бессознательному, всегда оказывается уместной и действенной, особенно в архаичном обществе, на которое производит просто сокрушающее воздействие.

➕В данном контексте особо нелепой и циничной (да и просто смешной) выглядит свежая манипулятивная концепция “русских, как новых евреев” — попытка спекуляции на теме Холокоста и, в целом, борьбе еврейского народа/нации за самое существование, в целях, видимо, создания параллельных нарративов об “извечности” борьбы русского народа за свое “место под Солнцем” (судя по всему, все с тем же ненавистным Западом) и претензии на исключительность (как славянства во главе с русскими, так и его “жертвы”).

➕Данная концепция, все же, приобретает достаточно зловещее наполнение в свете новой войны Израиля с ХАМАСом (а в его лице и лице Хезбаллы, противостояния с Ираном, а может и самой Россией, как нынешним ближайшим союзником Ирана).

…

✔️Угроза терроризма — традиционный инструмент, используемый для создания в обществе атмосферы напряжения и страха, а на внешнеполитической арене, шантажа и давления на оппонентов, причем, как гипотетического, так и вполне реального, благодаря тесным контактам, как с явно террористическими организациями, так и радикальными политическими структурами всего мира (радикальные правые, радикальные левые — оказывается между ними не так уж и много отличий).

➕Орудие, как мы знаем, абсолютно проверенное и, может быть, самое старое и надежное в арсенале “банды чекистов”, на котором они и пришли к власти.

…

✔️“Чудо-оружие” — собственно комплекс утверждений о превосходстве “русского” оружия над всеми остальными, как и эксплуатация гипотетического определения (экспертами?) российской армии “второй в мире” (пример мифа, преимущественно основанного на ложных утверждениях и материальном наследии СССР, в виде самых больших в мире запасов оружия, бронетехники и снарядов).

➕Данный миф коррелирует с другим ложным убеждением, внедренным в общественное сознание еще со времен Советского союза — о неизменной победе в любом конфликте или войне, в которые Россия/СССР оказывается вовлечена.

➕Нельзя сказать, что ВПК России является иллюзией, но война в Украине показала - российские армия и “оборонка” страдают теми же самыми пороками, что и остальные секторы экономики и общественной жизни: коррупцией, кумовством, очковтирательством, а “победы” (сколь значительными или ничтожными они ни были) в основном достигаются не военной мыслью и качественным превосходством оружия, а его количеством и “пушечным мясом”.

➕Мнимые качества и превосходство российского вооружения используются Кремлем и для шантажа мирового сообщества (собственно, в этом, похоже, и заключается их основная функция — “угроза силы, важнее самой силы”, что, впрочем, является обычной стратегией, да и тактикой, любого автократа), особенно действенным (по очевидным причинам) является ядерный шантаж, применяемый ВП и его окружением, как в процессе подготовки, так и в самом ходе открытого вторжения.

…

✔️Медиапространство (во всех его проявлениях) — важнейший элемент пропаганды и гибридной войны, транслирующий нужные власти нарративы с необходимыми акцентами, но и создающий свои, коррелирующие с вышеуказанными или вносящие хаос в ум обывателя.

➕В условиях технического прогресса используются все возможные инструменты и платформы — официальные, псевдонезависимые, социальные сети, ТВ-вещание, различные интернет-площадки с разной локализацией, люди, ИИ.

➕Важнейшее значение играет возможность влиять на мнение людей в других странах, особенно демократиях, создавая тренды, искажающие реальность, пытаясь внести сумятицу и неопределенность в восприятие критических событий, подрывая доверие к местным властям, и, в какой-то степени, вмешиваясь в ход политических процессов (избирательных компаний).

…

✔️Культура — область, в которой режим и пропаганда имеют наименьший успех, в первую очередь, по причине того, что настоящее искусство (вне зависимости от направления — кино, музыка, театр, литература, изобразительное, архитектура) требует неординарности автора, но, также, и потребителя, что совсем не свойственно обывателю с архаичным мировоззрением.

➕Архаичный индивид легко потребляет простые, монументальные, яркие, эстетически привлекательные или ритмические работы, а современное искусство часто является сложным, контроверсийным, многослойным, и люди, способные его воспринимать и получать от этого удовольствие, априори имеют более высокий уровень развития, чем архаичный обыватель.

➕Безусловно, власть старается компенсировать этот пробел и привлекает (различными способами — “кнутом и пряником”) популярных авторов и исполнителей, но кроме небольшого количества циников и конформистов, гораздо большего количества отмалчивающихся и старающихся быть нейтральными, наиболее яркие (а можно сказать, и лучшие) представители культурного слоя заняли явную антивоенную и антирежимную позицию, несмотря на то что напрямую зависят от российской аудитории.

…

✔️Спорт — вроде бы не имеющий к истории прямого отношения, но в контексте пропаганды такую связь обретающий; активно использующийся в качестве одного из важнейших орудий гибридной войны.

➕Спорт заменяет в мирное время поле боя, но не теряет своего значения и во время активных боевых действий.

➕В России он давно стал частью государственной политики, элементом внутренней консолидации и завуалированной экспансии, приносящим, в случае побед, серьезные дивиденды (в первую очередь, политические, причем, вне зависимости от взглядов, убеждений, а часто и спортивного гражданства самих спортсменов), а спортсмены, в основной массе, оказываются самыми преданными “солдатами” режима (даже после завершения спортивной карьеры — стоит только посмотреть на Госдуму), можно сказать, “деревянными солдатами Урфина Джюса” (что, наверное, не станет слишком аллегоричным, учитывая образ “Урфина” и его “волшебный порошок”, оживляющий деревянные изделия), верность которых щедро вознаграждается.

➕Для достижения побед высшего уровня, вероятно, используются все возможные (легальные и нелегальные) способы, вроде связей, подкупа, допинга, причем, фармакология, похоже, продолжает успешно функционировать даже в условиях пристального внимания международных организаций и тщательного допинг-контроля, что проявляется в удивительных скачках результатов на самых важных соревнованиях (на которые российские спортсмены оказываются допущенными — чего, в последнее время, почти не происходит, и чего вся госсистема неистово желает), особенно в видах, требующих повышенной выносливости, вроде атлетики, лыжных гонок, тенниса и пр.

➕В условиях санкций и международной изоляции является прекрасным инструментом давления на международные институты — как иллюстрации нарушения “Западом” прав человека, так и непрестанных попыток России по их “восстановления”, чему служит и стратегия по привлечению иностранных спортсменов во внутренние турниры и предоставление им российского гражданства (для чего не становится препятствием, ни сомнительный, ни явно уголовный, бэкграунд).

Далее:

✔️Проявившийся после аннексии Крыма и оккупации части Донбасса, навязчивый нарратив о несубъектности Украины, и больше — о ее “несостоятельности” и “искусственности”, об узурпации украинской власти националистами, быстро трансформировавшимися в нацистов и фашистов (которыми, затем, стали чуть ли не все украинцы), “питающихся русскими младенцами” (мысль о том, что в 21 веке самая крупная Европейская держава может быть порабощена “фашистами” казалась бы чрезвычайно смешной если бы не ужасающие последствия и не факт, что самое большое государство на земле само, фактически, оказалось во власти определенного рода фашизма).

➕Сюда, конечно же, можно отнести употребление предлога “на” вместо “в”, что (несмотря на устоявшееся применение и правила русского языка, настоящие или выдуманные) направлено на снижение значимости, отказ от права на государственность и приравнивание к простой территории.

…

✔️На самом деле, появление концепции “несубъектности” Украины напрямую связано с Майданом, февраля 2014 года (хотя, вероятно, ее корни следует искать еще в событиях “Оранжевой революции” 2004 года, а, возможно, и ранее — инцидент с островом Тузла можно рассматривать, как отдельный эксцесс, а можно и частью долговременной стратегии), объявленным Кремлем “нелегитимным переворотом, в результате которого к власти пришли националисты”.

➕Идея о свержении легитимной власти посредством переворота (инспирированного США) и узурпации власти националистической “хунтой” неизменно находится в основе любой, создаваемой пyтинским режимом, ментальной конструкции, направленной на цели уничтожения украинской государственности, и неважно — в каких обстоятельствах произошел Майдан и последующая смена власти, дальнейшие демократические выборы (и не одни) и признание украинской власти всем мировым сообществом, даже признание ее легитимности самим Пyтиным — не меняется ничего, данный нарратив используется в каждом пропагандистском контексте, связанном с Украиной, в каждом посыле, направленном на международную аудиторию, в каждом оправдании агрессии в отношении украинской государственности.

➕А украинские националисты (по мнению Кремля, являвшиеся главной действующей силой и основными бенефициарами “переворота”), случайно или намеренно, приравниваются к нацистам (а далее, и фашистам) — общий корень слов и ограниченность российского (а, вероятно, и любого другого) обывателя, на которого направлена пропаганда, исключает возможность осознания разницы.

…

✔️Однако, уничижение проявления воли народа (определяемого большинством украинского общества как “Революция достоинства”) и героизма его отдельных представителей, имеет целью не только оправдать стремление разрушить Украину как суверенное государство, но и предотвратить подобное в самой России — бунтарство, разрушение легитимной (“богом данной”?) власти, и, следующие за этим, хаос, разруха, бесправие, и (как “кара небесная”?) война, противопоставляются порядку, правомочности и предсказуемости законной власти.

➕Добавление к этому внешних экзистенциальных вызовов в виде “хищного, колониального, Запада”, создает цельную картину безальтернативности существующего порядка (“Кто, если не Пyтин?”, “Есть Пyтин, есть Россия — нет Пyтина, нет России!”).

✔️Время от времени, со стороны власти возникает месседж о “справедливости для русских, живущих на исконно русских территориях” (заставляющий напрягаться почти все постсоветское пространство), не дающий, при этом, какого-то понимания, почему справедливость должна быть только для русских и России, а не, скажем, Карелии и Финляндии, Курильских островов и Японии, Кенигсберга и Германии, да и Дальнего Востока с Китаем? Ах, да, там ведь (почти) не осталось коренных народов — их либо уничтожили, либо депортировали, либо ассимилировали.

➕Ну, а как насчет украинцев в Белгородской, Курской, Ростовской областях и на Кубани? Понятно, что применительно к реалиям нынешнего кремлевского режима подобные вопросы будут носить исключительно риторический характер.

➕ Однако, хоть “справедливость” и является важнейшим орудием для подчинения/управления обществом в автократических режимах, оно (орудие) не может использоваться часто, поскольку является, если можно так сказать, обоюдоострым — проникание концепции справедливости в умы обывателя может вызвать к жизни ее самые разнообразные проявления; к примеру, “историческая справедливость для русского” может совсем не означать подобной справедливости для татарина, чеченца, якута или еврея. А как насчет справедливости использования природных ресурсов или распределения прибыли от реализации ископаемых, а приватизация госсобственности 90-х и пр.?

➕Да и вообще, на мой взгляд, жизнь российского обывателя (кем бы он ни был) очень далека от справедливости — так может дойти и до вопросов о справедливости действий власти и законности пребывания ВП на посту президента.

…

✔️Соответственно, для режима чрезвычайно важно, чтобы значительная часть общества оставалась апатичной, аполитичной, и атомизированной, в связи с чем тщательно контролируются и маргинализируются любые радикальные движения (в том числе, абсолютно провластные), вплоть до силового прессинга их лидеров, а в общественное поле (наряду с финансовыми подачками) периодически вбрасываются различные “мнения”, нормализирующие действительность и отрицающие возможность волнений в каком-либо контексте (“Россия исчерпала лимит на революции”) — для купирования малейших шансов появления революционных настроений в обществе (будто бы это способно их предотвратить!), а возникающие проявления недовольства (по любому поводу) немедленно пресекаются.

➕ Поэтому, несмотря на желание и потребности, месседжи о “справедливости” озвучиваются преимущественно только тогда, когда это имеет особое значение и первыми лицами государства, вроде Пyтина или Лаврова (чистокровный русский, конечно), вызывающими максимальное доверие/значимость у значительной части общества.

Еще несколько важных нарративов, связанных, как с темой Майдана 2014 года, так и друг с другом, и неизменно находящихся в основе гибридной войны против Украины и оправдания агрессии:

✔️ “Зеленые человечки” — во время аннексии Крыма (давшей старт началу войны против Украины), так называемые “силы самообороны”, как, позднее, и “ополчение” Донбасса (“шахтеры”, “трактористы”, “металлурги”; в Крыму, вероятно, “казаки” и “рыбаки”) — в контексте кремлевской пропаганды, пресловутый “народ” Крыма и Донбасса, восставший против “украинских нацистов, захвативших власть в Киеве”. Долгое время, несмотря на многочисленные свидетельства, не признаваемые Пyтиным участниками спецоперации по захвату Крыма, в один момент превратившиеся в российских военных — факт (каковых будет немало), прямо говорящий о том, что верить ни одному заявлению ВП и его “говорящих голов” не стоит.

➕Позже, это будут донецкие “шахтеры” и “трактористы”, “откопавшие” в глубоких шахтах (или “купившие” в военторгах) танки, пушки, и зенитки — и по мере активизации военных действий, будут “откапывать” все больше и больше, пока их станет чуть ли не больше, чем у самой Украины.

…

✔️Нарратив “народных восстаний” в Крыму и на Донбассе, имеет непосредственную связь с важнейшим нарративом периода первой фазы российско-украинской войны (февраль 2014 — февраль 2022) — “гражданской войной в Украине”. Этот эвфемизм (как и позднее, другой — “СВО”) с самого начала служил маскировкой настоящих намерений и действий Кремля — активных усилий по возврату Украины в сферу контроля Москвы посредством хаотизации ее политического и социального пространства, а, по возможности, и физического разделения, используя культурные особенности населения и разнообразие политических предпочтений.

➕“Гражданская война”, основной реальной движущей силой которой, стали: российский спецназ в Крыму и, российские же, военные “отпускники/добровольцы” на Донбассе, превратилась в конструкт, позволивший Кремлю одновременно реализовывать (впрочем, с разной степенью успешности) несколько стратегических замыслов — декларировать свое прямое участие в конфликте, в течение многих лет удерживать Украину в состоянии открытого военного конфликта на ее территории, сильнее отрывать оккупированные территории в культурно-идеологическом, экономическом и политическом плане, диктовать украинской власти и миру свои условия, готовиться к новой фазе гибридной войны с учетом опыта и реакции мирового сообщества.

➕ Следует отметить, что несмотря на участие в боевых действиях определенного числа местных жителей (в первую очередь дончан и луганчан, как членов “народного ополчения”, или “сепаратистов” в определении значительной части украинцев), без непосредственного участия России открытое вооруженное противостояние, вероятнее всего, не произошло бы — периоды напряжения между “Востоком” и “Западом” Украины (сколь бы условным такое разделение не было) происходили неоднократно и традиционно оставались в мирных рамках (как это обычно бывает в многонациональных странах), а про- (и просто) российские силы участвовали во всех процессах, происходивших до, во время “восстаний”, и после, во время периода активных боевых действий, и еще позднее, когда в результате “минских соглашений” конфликт был фактически “заморожен”, играя в них определяющую роль, не говоря о финансах и материальных ресурсах, предоставляемых Россией.

➕Поэтому, (пусть и при наличии некоторых формальных признаков) нет никаких оснований для употребления термина “гражданская война” — очевидно, что это первая фаза пyтинской агрессии, а сам термин стал ключевым пропагандистским приемом и основой для создания еще одного нарратива-оправдания открытого вторжение в Украину — “геноцида народа Донбасса”.

…

✔️“Народные ополчения” неизменно должны были перерасти в “народные республики” для того, чтобы возникла квази-реальность (которую, затем, необходимо превратить в реальность настоящую) и оформить их должно было “волеизъявление народа”, живущего на этих территориях — посредством “референдумов”, “выборов”, “опросов”, “демонстраций”, “интервью” и пр. И не важно, какое количество жителей приняло в них участие, осознавали они суть этих процессов, являлись ли эти процессы, хоть в какой-то степени, законными, соответствовало ли число голосов и их распределение декларированным — свою функцию эти спектакли выполнили, создав повод для возникновения “квази-государств”, усилиями кремлевского режима получивших имитацию государственных институтов, и определенную субъектность, в том числе и международную (пусть и за счет стран-маргиналов, сателлитов Кремля).

➕В дальнейшем эта “субъектность” стала основой для долгого процесса в рамках стратегии Кремля по уничтожению Украины, венцом которой стала открытая агрессия.

➕Та же “воля народа” лежит в основе легитимации власти и в самой России.

…

✔️“ЛНР”, “ДНР” (“Луганская и Донецкая народные республики”) — те самые “квази-государства”, состоящие из некоторых частей Донецкой и Луганской областей, созданные “народом” Донбасса (а на деле, “руссо-туристо” из числа тех же “зеленых человечков”, переодевшихся, по случаю, в гражданку, немногих местных идиотов и коллаборантов из регионального бизнеса/бандитов/силовиков), имеющие ту же природу, что и, в свое время, “Приднестровская Молдавская республика — ПМР” (а позднее, Абхазия и Южная Осетия), и такую же цель — быть “медвежьим капканом”, от которого невозможно избавиться, поскольку ни одна страна добровольно не откажется от своей суверенной территории, и который будет ограничивать любое движение в сторону цивилизованного мира, так как ни ЕС, ни НАТО не будут рассматривать в качестве кандидата страну с нерешенным внутренним конфликтом, (по мановению “русской палочки”) затухающим или разгорающимся с новой силой.

…

✔️“Л-ДНР” не планировались быть одинокими, одновременно с “восстанием народов Донбасса” происходили подобные попытки (к счастью, неудачные) в других областях — Одесской, Николаевской, Херсонской, Харьковской, в которых также должны были возникнуть “народные республики” (не знаю, каким образом планировалась решаться проблема благозвучности ННР или, хоть и привычного для уха россиянина словосочетания, но в виде целых двух ХНР), охватывая весь Юго-Восток Украины.

➕“Народные республики” должны были объединиться в другом проекте — “Новороссии”, вызывающем ассоциации с исторической частью Российской империи, но на деле означающем совсем не историческую, а совершенно современную (буквально) “Новую Россию”, в составе России большой — сначала как отдельное формирование-конфедерация (имеющее очень “толстый” намек на гражданскую войну в США — флаг “Новороссии” является почти буквальной калькой с военного флага Конфедерации), затем, как аннексированная территория, что и произошло позднее, только уже с отдельными частями Донецкой, Луганской, Запорожской и Херсонской областей.

➕Долгое время проект, бывший уже мертвым к моменту своего создания, поддерживался как информационный фон, видимо, в надежде на гипотетическое расширение до значительных размеров, но затем почти полностью исчез из оборота кремлевской пропаганды, впрочем, время от времени всплывая, чтобы обыватель совсем не забыл о нем (похоже, что полностью отказываться от него в администрации президента не собираются, надеясь, все же, извлечь дивиденды из столь “значимой” концепции).

➕Любопытно, что данные образования (и стратегия относительно них), не реализовавшись в полномасштабном проекте (с более важными южными регионами и Харьковской областью), судя по всему, для Кремля долгое время были в роли “чемодана без ручки” (который нельзя нести, но и бросить жалко), оставаясь в роли повода для постоянного обвинения Киева в “геноциде” местного населения и укора Западу в недостаточных усилиях по склонению Украины к капитуляции, однако, в определенный момент, стали главным инструментом в планируемой операции по фактическому уничтожению украинской государственности, а “геноцид народа Л-ДНР” — главным поводом для вторжения.

…

✔️Минские соглашения — процессы по итогам боевых действий 2014–15 годов, фиксирующие (в том числе с международным участием глав Германии и Франции) фактическое состояние российско-украинского противостояния, декларируемого Кремлем “атакой/геноцидом народа Донбасса” и “гражданской войной”.

➕На деле, спланированная (по лекалу не столь давнего процесса по остановке российско-грузинской войны 2008 года) “удавка” для Украины, позволявшая Кремлю держать ее на “коротком поводке” (а в лучшем сценарии, и стать причиной полного политического подчинения), в то же время, несмотря на неисполнение начальных пунктов “о прекращении огня” (а в действительности, регулярное нарушение с самых первых дней), сохранявшая Пyтину и его режиму легитимность для международного сообщества.

➕Наиболее реальная квази-реальность (прошу прощения за тавтологию; о квази-реальностях и их опасности я писал в предыдущей статье) которая могла стать реальностью настоящей.

Все эти нарративы являются ключевыми в подготовке, начале и активной фазе агрессии Кремля против Украины, но сложно ли экстраполировать их на другие страны и территории — Литву, Латвию, Эстонию, Молдову, Грузию, Армению, Казахстан (тем более, что кое-где, подобное уже происходило) или, даже, Финляндию и Польшу?

Да, реализация таких действий выглядит труднее в следствие больших культурных отличий, но и проще из-за меньших военных и экономических возможностей некоторых из этих стран, тем более что гибридная война может и не предполагать открытой агрессии.

Продолжу:

✔️Усиленная эксплуатация темы и эстетики Великой Отечественной войны, призванная связать мифологизированное и дистиллированное до стереотипов (и архетипов) представление об одной войне, оставшейся в далеком прошлом, с другой, идущей в реальном времени (“Можем повторить!”) и не имеющей ни малейшего шанса на романтизацию, как любая, реальная, война.

➕Первоначально концентрированная в одном событии — Дне Победы, превратившемся в пyтинском “сегодня” в вакханалию, “победобесие”, заменившее память (и предупреждение) о жутком времени на карнавальное пиршество, “танец на костях” — в дальнейшем была распространена на всю жизнь обывателя, с попыткой внести нарратив “отечественной”, “священной” войны в повседневность, сделать его рутиной и, таким образом, интегрировать в бессознательное (или обновить актуальность), чтобы в нужный момент использовать как болевую точку, триггер, активирующий нужную реакцию в ответ на соответствующие обстоятельства.

➕После начала активного вторжения и очевидного слома первоначальных планов, является значительным расширением масштаба и инструментария пропаганды и манипуляции, связанных с темой “Победы” (чего только стоит почти полное “стирание” участия украинцев в победе над нацизмом, да и, в целом, их участие во Второй мировой войне, кроме “бандеровского” движения и эпизодов коллаборации с немецкими оккупантами). Сюда можно отнести и использование Красных знамен, устанавливаемых в захваченных украинских городах и селах, восстановление в них (уничтоженных в рамках декоммунизации) памятников Ленину, и возврат элементов стилистики в армейской униформе.

➕Да и “денацификация”, объявленная ВП одной из главных целей вторжения, прямо связана с темой “Отечественной войны”.

…

✔️СВО (специальная военная операция) — пожалуй, главный (на данный момент) эвфемизм 21 века, являющийся прямым отражением сути режима — форма, призванная исказить, скрыть от любого наблюдателя настоящее содержание.

➕Очевидно, задуманная как триумфальная, завершающая стадия гибридной войны против Украины — блиц-криг, военно-полицейская спецоперация (в духе, как чекистов, так и бандитов) — перейдя в фазу конвенциальной (и, явно, затяжной) войны, с огромными потерями с обеих сторон, не претерпела изменений в своей публичной идентификации со стороны власти, оставаясь “спецоперацией” вопреки фактам и здравому смыслу.

➕“Война” требует четких целей, понятных сроков, перестройки экономики, мобилизации общества (которую очень сложно “повернуть вспять”), и, в конечном счете, ясного понимания “победы” или “мира” (вряд ли архаичное общество, даже теоретически способно воспринять как итог, поражение, тем более в отношении заведомо более слабого противника), “спецоперация” дает возможность любой из этих критериев трактовать как угодно, а заодно, менять целеполагание в зависимости от складывающихся обстоятельств — любые неудачи можно представить как “добрую волю” или стратегический замысел, любую неожиданность или провал, как “мы еще не начинали” или “все идет по плану”.

➕“Спецоперация”, в отличие от “войны”, позволяет иметь многовариантность и на внешнеполитическом поле, создавая сложности в оценке своих реальных действий мировым сообществом, позволяя привлекать союзников из числа колеблющихся стран, усиливая возможности по обходу возникающих ограничений (политического и экономического характера).

➕При этом, геополитический контекст резко меняет и информационно-пропагандистскую интерпретацию происходящего — спецоперация по денацификации/демилитаризации “фашистов, захвативших власть в Киеве”, мгновенно превращается в войну против НАТО на территории (в лице) Украины, причем оба нарратива могут существовать одновременно.

➕Впрочем, кажущаяся (а, вероятно, и декларируемая пропагандой) легковесность и несерьезность “спецоперации”, в нужный момент может легко измениться на полноценность войны (чем происходящее, конечно же, и является), для этого необходимо сочетание определенных факторов — осознание со стороны власти неспособности реализовать свои цели без всеобщей мобилизации; уверенность, что такая мобилизация не только не вызовет резко негативной (вплоть до волнений) реакции общества, а, наоборот, будет воспринята его значительной частью как необходимость, а война, как “отечественная”; понимание, что экономика справится с дополнительными вызовами, связанными с мобилизацией и, возможно, расширением боевых действий; согласование беспрерывной поддержки (политической, экономической, военной) со стороны союзников (Китай, Иран, КНДР).

➕В целом, “СВО” является ярким примером построения “квази-реальности” с целью превращения ее в настоящую реальность.

…

✔️Бандеровщина” — фигура Степана Бандеры, движение украинского сопротивления (несмотря на множественные проявления и разобщенность, целиком записываемое кремлевской пропагандой в “бандеровцы”) и, время от времени, примыкающие к ним упоминания дивизии СС “Галичина”, являются важнейшим звеном, объединяющим нарративы, почти не стыкующиеся в других обстоятельствах — тема Второй мировой/Отечественной войны; фашисты/нацисты, захватившие (путем переворота) власть в Украине; удивительным образом, антисемитизм (от чего не спасает даже демократически избранный президент-еврей и тысячи хасидов, год за годом, без опасения, приезжающих в Умань); НАТО и прогрессивный мир (поддержавшие Украину), объединившиеся чуть ли не в “гитлеровскую” коалицию, и ряд других.

➕“Бандеровщина” связывает все эти несовместимые (а скорее, абсурдные) утверждения воедино, создавая четкий аргумент для идентификации — “украинцы, принимающие Бандеру национальным героем, являются нацистами, а те, кто поддерживает украинцев — пособники нацизма” (в любом случае, те и те являются врагами).

➕Не существуй Бандера в действительности, его, наверняка, стоило бы придумать, настолько удобно использовать его личность в пропаганде, и не важно, что большинство приписываемых ему и его организации “преступлений” являются вымыслом — как любой герой движения освобождения от власти империи, он будет дегуманизироваться и использоваться в процессе подавления центростремительности, в частности, борьбы Украины за (настоящую) независимость.

…

✔️В контексте военной эстетики особого упоминания заслуживает использование латинских символов (Z и V), которое, похоже, является попыткой символьной экспансии в западное культурное поле (учитывая удивительное стремление к использованию латинского, а не кириллического, алфавита, что выглядело бы более естественным), являясь, то ли вариацией свастики, то ли нацистских символов (в частности, широко распространенного в геральдике СС и Вермахта, Вольфсангеля), то ли, (если пофантазировать) частями звезды. Да, и вообще, тут возможны самые разнообразные трактовки, от уместного “V-victory”, до смешных и киношных, “Z-Zorro” и “V– значит вендетта”.

➕Кроме того, сама собой, напрашивается аллюзия с (еще одной) кинематографической темой — Z(зомби)-апокалипсиса, вроде “World war Z”, совершенно сюрреалистичная, но, похоже, нисколько не смущающая любителей “русского мира” (а еще и символичная персоналия копа-садиста/насильника Зэда из “Криминального чтива”, коррелирующая с гораздо более близким для обычного россиянина понятием “ЗеКа” — культура зоны традиционно является привлекательной для значительного части российского общества, а зеки стали одной из основных движущих сил ЧВК “Вагнер” и “Шторм Z”, используемых в качестве “пушечного мяса”).

➕Хотя, конечно, наиболее естественным выглядит предположение, что “Z”, “V” и, позднее появившаяся, “O” изначально задумывались как тактическая маркировка групп войск, “Запад”, “Восток” и “Центр” (“О” или “круг”, без напряжения можно ассоциировать с центром), для чего латиница выглядит более применимой.

➕Но, как обычно бывает в архаичном обществе, символы, обретающие определенную общественную значимость, начинают наполняться и иными смыслами (позднейшими вариациями, вроде ZVO как СВО (?), ну а ZOV, конечно, выглядит уже просто смешно, особенно в свете само собой напрашивающейся трансформации с добавлением буквы А, кардинально меняющей смысл этого квази-акронима), используемыми властью для создания дополнительных объединительных мотивов, неких особых знаков, идентифицирующих единомышленников (как свастика в Третьем Рейхе) и отличающих их от “других/чужих”; что, впрочем, совсем не гарантирует им длительную жизнь — с превращением войны в рутину, они будут постепенно исчезать из общественного сознания, оставаясь прерогативой исключительно официоза и искренних (немногих, на самом деле) активистов.

“Хочется только надеяться, что авторы этой концепции не вдохновлялись творчеством ZZ-Top”

В целом, тема Второй мировой войны является одним из основных инструментов формирования общественной консолидации (конечно же, вокруг ВП), определения высшей цели (с часто меняющимися промежуточными), создания образа единого врага (имеющего внешние и внутренние проявления), его дегуманизации и обеления любых своих действий, оправдания необходимости и неизбежности патриотической жертвенности (с готовностью терпеть лишения или приносить себя в жертву), ощущения неотвратимости победы (быстрой или отложенной во времени).

Удивительно (а может, и нет), но исторические параллели простираются еще дальше, охватывая географические и событийные перспективы, судьбы, психологические портреты и, даже, (намеренно или нет) почти дословные заимствования ВП речей Гитлера.

Впрочем, главная цель данного нарратива вполне очевидна, и лежит в желании придать нынешней агрессии статус “Отечественной войны”, мобилизующей общество и скрывающей истинные цели нападения.

✔️При этом, власть и связанные с ней пропагандисты (за исключением наиболее радикальных) традиционно пытаются “усидеть на двух стульях”, стремясь не “перегревать” общество (не “варить лягушку в кипятке”) излишним “педалированием” этой темы, оставляя значительную часть в состоянии апатии (с чем связано и нежелание открыто “переклассифицировать” СВО в войну, и отказ от открытой мобилизации с заменой ее на скрытую мобилизацию, контрактный набор, привлечение своих и иностранных маргиналов) — чрезмерное участие общества в данных процессах неизбежно приведет к появлению большего количества вопросов к власти, а, вероятно, и недовольства, что может вылиться в большую неопределенность и турбулентность для режима.

Анализируя происходящее, мы, конечно, можем попробовать руководствоваться официальной линией причин начала полномасштабного вторжения, регулярно транслирующейся представителями режима (в первую очередь, самим Пyтиным) и СМИ, являющимися сейчас, как известно, рупором власти или служащих его целям в более завуалированной форме. Однако, эти причины неоднократно претерпевали трансформацию в зависимости от изменения обстоятельств.

Причем трансформация могла носить значительный характер, вплоть до полного противоречия первоначальным версиям.

✔️Все это, безусловно, вписывается в логику построения квази-реальности (с дальнейшим превращением ее в реальность настоящую), но мне, лично, не удается избавиться от ощущения киношности и театральности этих процессов, причем даже не балансирующих на грани здравого смысла, а почти полностью состоящих из абсурда и бессмыслицы.

Пытаясь найти убедительные объяснение малопонятным или абсурдным действиям, приведшим к кровопролитной войне, они используют как банальные и привычные страшилки, вроде “коварного Запада” и “сапог солдат НАТО”, так и безумные (и смешные), наподобие “биологического оружия/боевых комаров/вируса, направленного на уничтожение русского этноса”, и “исторического проекта” Запада по уничтожению “Русского мира” — прямым военным путем (типа “нашествия тевтонов”, завершившегося “разгромом на Чудском озере”) или созданием на территории Украины “Антироссии” — уходящего своими корнями во времена “царя Гороха”.

Похоже, что уже наступила стадия “чем сильнее идиотизм, тем лучше” — продуцируются столь дикие с точки зрения здравого смысла идеи, что кажется, это просто невозможно воспринимать, но оно, все же, работает. Пусть и на ограниченную аудиторию, но тем не менее.

Чего только стоит тот же нарратив о (новой) “Отечественной войне”, в которой, для предотвращения гипотетической угрозы вторжения войск НАТО (при реальности чего такая война могла бы действительно стать отечественной), необходимо напасть на соседнюю страну, не являющуюся членом НАТО (и вряд ли имевшую обозримые перспективы на вступление до начала агрессии), власть в которой неведомым образом захватили фашисты/нацисты (видимо, дополнительный нарратив, на случай если основной не сработает), оккупировать ее территорию с целью демилитаризации/денацификации/деНАТОфикации, убивать ее граждан (военных и гражданских, включая, женщин и детей, которые, похоже, и являются теми самыми фашистами/нацистами/солдатами НАТО), разрушать объекты критической инфраструктуры, жилые постройки, и продолжать это делать даже после того, как агрессию осудил весь цивилизованный мир, а НАТО приблизилось совсем с другой стороны (увеличив границу России и стран НАТО в два раза за счет присоединения к Альянсу Финляндии и Швеции)!

Любопытно, что пропагандисты, говоря о “фашистах” и “нацистах” в Украине (постоянным упоминанием, практически, “вбивая” этот термин в мозги обывателя и делая восприятие нацизма у рособщества обыденным), скорее всего, имеют в виду тех самых, гитлеровских нацистов и фашистов, не беспокоясь об объяснении факта преемственности и того, каким образом именно эти “нацисты” и “фашисты” захватили власть в Украине. Хотя, логичней и понятней было бы “создать” современных украинских нацистов/фашистов, не “зигующих”, не таскающих туда-сюда штандарты со свастикой, не декламирующих “Майн Кампф” и поклоняющихся Адольфу.

Фашизм, все-таки, универсальное явление и не требует в реальной жизни обязательной (фашистской/нацистской) эстетики, например, российский фашизм, маскирующийся под главного мирового борца с фашизмом.

“Фашисты будущего будут называть себя антифашистами”

— вероятно, не аутентичная и достаточно спорная сентенция, но удивительно точная в отношении пyтинского режима… по крайней мере, его наиболее явного проявления.

➕Причем такая инверсия не ограничивается исключительно политическим проявлением, можно подставить самые разные ключевые аспекты и выражение все равно останется верным — “автократы будут называть себя демократами”, “преступники будут изображать жертву/борцов с преступностью”, “коррупционеры станут главными борцами с коррупцией” и т.д.

Однако искусственность и театральность, да и, прямо говоря, “топорность”, похоже, особо не смущает не только пропагандистов, но и аудиторию пропаганды (по крайней мере, значительную ее часть), что, на самом деле, совсем не удивительно для архаичного общества (поскольку оно, преимущественно, оперирует не логикой и смыслами, а эмоциями, формой и символами), и говорит об эксплуатации тех самых стереотипов и архетипов, которые устоялись после Второй мировой войны.

Более того, активное использование в пропаганде таких архетипов и стереотипов, как раз и обусловлено их влиянием на архаичное мировоззрение российской аудитории (вопрос лишь в осознанности или интуитивности выбора такой стратегии).

Что касается “топорности”, то пропаганда совсем не обязана быть осмысленной и изощренной, особенно, если ее цель — обыватель с архаичным сознанием. Чтобы воздействовать на такую аудиторию (а, возможно, и на достаточно образованную) она должна быть грубой, чудовищной в своих утверждениях, преимущественно иметь визуальное воплощение, и быть произнесенной тем, кто, априори, вызывает доверие.

Все остальное сделает подсознание — власть и пропаганда лишь создают обстоятельства и нарративы, а люди, находящиеся в таких обстоятельствах и воспринимающие подобные нарративы, обманывают себя сами (даже не подозревая об этом, понятное дело).

Впрочем, российское общество “обрабатывается” не только выдуманными “укронацистами”, ему навязывается и настоящая фашистская эстетика (и это помимо связей с реальными нацистами во всем мире) — взять хотя бы популярного (видимо не без помощи властей) ныне в России, исполнителя Шамана (очень скрепно-православный псевдоним, конечно, прямо в традициях Третьего рейха с его склонностью к смешению религии и оккультизма), предстающего в образе арийца (сменив, по случаю, “шаманские” дреды на арийскую челку, какую, к слову, носил и сам П, когда еще было что носить), исполняющего духоподъемные гимны.

И не беда, что Шаман, похоже, не совсем вписывается в рамки декларируемых “традиционных ценностей” пyтинского режима (как, впрочем, и Третьего рейха) — до этого еще нужно “докапываться”, что человеку с архаичным мировоззрением совсем не свойственно, зато гладко зачесанные светлые волосы, кожаная куртка, нарукавная повязка в цветах российского флага (тут вспоминаются не только нацисты, но и РОА Власова), узкие джинсы, берцы, мужественные позы — все это вызывает мгновенный эмоциональный отклик.

➕ При этом, я не исключаю, что сам Шаман не понимает в чем “фишка” (как индивид с таким же архаичным сознанием, что и его фаны), а лишь выполняет рекомендации своих имиджмейкеров, наверняка, куда менее ограниченных, а оттого, заслуживающих более пристального внимания и подозрительности.

✔️И, наконец, главная идея, в контексте которой, обобщается и эксплуатируется все вышеуказанное и без которой вряд ли что-либо могло произойти вообще — “Русский мир”, имеющий корни в русском империализме и панславизме (достаточно условные, на мой взгляд), триумфально вылившийся в главный успех правления ВП, “Крым-наш!”.

➕Уместная в 19-м столетии и выглядящая анахронизмом в 21-м, веке объединения и кооперации, она выглядит своеобразной “машиной времени”, основной целью которой является попытка изменить текущий ход вещей и переместить, если не весь мир, то значительную его часть, в прошлое, в котором были бы уместны феодальные или, даже, рабовладельческие отношения (другими словами, отношения, диктуемые парадигмой силы).

Парадоксально, но идея, выглядящая как глобалистская, объединительная, а, возможно, имеющая потенциал таковой быть, усилиями строителей “русского мира” превратилась в какого-то монстра Франкенштейна — изоляционистская и, в то же время, экспансионистская модель эрзац-демократии, с доминантой грубой силы и бескультурья, маскирующегося под русскую культуру (присваивая ее достижения, к которым имеет умозрительное отношение, порой извращая саму их суть), заявляющая мировые права на какую-то вселенскую духовность, уникальность, которые являются, по сути, лишь беспринципностью и вседозволенностью.

✔️И, конечно же, русский язык (как важнейший элемент “Русского мира” и руссоцентричного культурного поля), ставший главным (а, по сути, единственным, если, все же, исключить настоящую причину, выражающуюся в разнице моральных ценностей — в следствие своей неочевидности для значительной части общества, она вряд ли могла бы быть поднята на знамена разделения) орудием создания хаоса и турбулентности в значительной (русскоговорящей) части украинского общества, которые и послужили стартом активной фазы “раскола и поглощения” Украины Россией.

➕Ирония в том, что в самой России русский язык, право собственности на который фактически узурпировал пyтинский режим, давно уже имеет совершено иную форму — это, скорее, “феня”, язык зоны, в котором значительную смысловую часть заняла обсценная лексика (исторически возникшая, вероятно, как способ выражения эмоций, а потому столь легко принимаемая к повседневному использованию архаичным человеком), а “традиционный”/грамотный язык стал лишь (вынужденным) атрибутом медиапространства.

По сути, “русский мир” все же является объединительной идеей, но это, либо объединение земель и людей, которые разделяют принципы русского архаичного мира (конкретнее, криминального государства), либо насильственное присоединение и ассимиляция, причем, значение человека вторично, поскольку в такой концепции территория (политическая, географическая, и, конечно же, ресурсы) имеет гораздо большую ценность.

А внутреннее этническое разнообразие “русского мира”, декларируемое как одно из главных его достоинств, на деле является унификацией, с маргинализацией (а фактически, этноцидом) нацменьшинств, их культуры, традиций и языка, и превращения их в “русских” (не россиян, а именно, русских), “наднацию”, неизменно акцентуирующую принадлежность к титульной нации и славянству (и православию, как гипотетической особенности славянства), на деле имеющую к ним очень условное отношение.

В таком процессе разные нации и этносы растворяются в “русской” нации, теряя свою идентичность, но и ее суть, при этом, размывается — “русскими” и “славянами” оказываются армяне, грузины, татары, чеченцы, буряты и пр., не говоря уж об украинцах и белорусах, что, по сути, ведет к медленному уничтожению и самих русских как этноса, замещая их симулякром с придуманной “общей” историей, примитивной или криминальной культурой, архаическими традициями/ценностями, и “феней” вместо русского языка.

При этом, пyтинский режим, похоже, намеренно уходит от нейтральной политической нации и возможностей, которые (пусть и на внутреннем поле) создает несовпадение названия страны и титульной нации (Россия/русские, хоть этимология и имеет общие корни) — подобная нейтральность может быть залогом, по-настоящему, крепкого общества, в котором ни одна нация не может претендовать на абсолютную историческую исключительность, а соответственно, и доминирование над остальными. Впрочем, даже в общей “русской” (не российской) политической нации могло быть много позитивного, если бы процесс уважения к многонациональности был бы не фиктивным, а настоящим.

В реальности же, готовность записывать в “русские” всех подряд (по крайней мере, тех, кто имеет хоть какую-то историю оперирования русским языком) говорит лишь о стремлении ВП и его окружения использовать язык и “национальную общность” как орудия внутреннего контроля, внешней экспансии, и переформатирования мирового порядка.

Необходимо отметить еще один инструмент, являющийся хоть и не самостоятельным (и безобидным без злоупотребления), но, тем не менее, неотъемлемым атрибутом любого другого (указанного выше и упущенного при описании) элемента пропаганды и искажения реальности, усиливая их воздействие и снижая возможности критического осмысления — риторика.

Именно риторика, несмотря на повседневность и обширность ее использования (а используют ее, в той или иной степени, почти все), становится “паутиной”, затягивающей объект(ы) манипуляций в “лапы” манипуляторов, и “завесой”, скрывающей истинный облик и положение вещей от многих, в том числе, и заинтересованных (а порой, и искушенных) глаз.

Она позволяет, при небольших усилиях и минимальных ресурсах, добиваться значительных результатов — использование нужных нарративов, причинно-следственных связей (часто абсолютно надуманных), фактов и данных (имеющих, если не искаженную природу, то признаки манипулирования) в самых разнообразных областях, специфических оборотов, литературности (обращение, уместное и неуместное, к признанным и неоспоримым авторитетам добавляет веса любым высказываниям), образности, в том числе, жестовой артикуляции, экспрессии (а то и экзальтации) и акцентов (или их смещения и смешения), использование одновременно образов силы и наивной жертвы — все это создает у лоялиста (любого уровня развития) ощущение глубины, масштабности, и компетенции “транслятора”.

Скептику и критику же для оппонирования необходимо обладать не только компетенциями во всех обсуждаемых вопросах, но, чтобы не выглядеть глупо в глазах заинтересованной аудитории, не просто иметь “на руках” точные данные и факты, но и быть готовым незамедлительно их подтвердить (что является нетривиальной задачей в обычно полевых условиях подобного рода дискуссий).

Следует отметить и то, что использующий риторику (а это, в принципе, любой популист) почти всегда владеет инициативой и находится в более выигрышном положении, чем его/ее оппоненты — в процессе риторической дискуссии “манипулятор” обычно выступает с позиции силы, это его территория, его аудитория, и “критику” необходимо быть исключительно убедительным и, не менее важно, привлекательным для наблюдателя (сколь бы специфичным тот ни был).

Этим инструментом в России пользуются все, чьей целью является искажение реальности, внесение хаоса и неопределенности (или, наоборот, ложного порядка и определенности) в умы обывателя и представителей истэблишмента (как в самой России, так и по всему миру) — пропагандисты, политические “бонзы” и их говорящие головы, бизнес-элита, религиозные “деятели”, и, конечно же, сам ВП, видимо, с самого начала своей политической (а, возможно, и, собственно, осмысленной) жизни избравший риторику, и ложь в качестве ее основы (а качественная ложь требует убедительности и, если можно применить такой термин, искренности), главным инструментом своей легитимации.

“Именно риторика оттачивает “клинок” пропаганды, поражающий миллионы, и наносит на его “лезвие” смертельный яд”

Его риторика носит исключительно манипулятивный характер с обилием цифр, фактов и исторических реминисценций, надуманных мотивов, вводящих слушателя в заблуждение (чего, возможно, не происходило бы, по крайней мере, в таких масштабах, без использования этого подхода), одновременного изображения “жертвы” (“нас обманули/надули”, “мы здесь совершенно ни при чем”) и “победителя” (“мы еще не начинали”, “можем повторить”, или комплексное — “мы не начинаем, мы заканчиваем”) — не изменившаяся за многие годы (лишь усилившись в части экспрессии и акцентуации).

В рамках любой темы вытаскиваются лишь те аргументы и факты, которые соответствуют нужному нарративу (чаще всего, это оправдание каких-то действий или намерений), что может приводить к несоответствиям, расхождениям, а иногда и прямым противоречиям даже в рамках одного утверждения (что, впрочем, нисколько не смущает, ни ВП, ни его “придворных”, да и аудиторию, похоже, тоже).

Помимо откровенной подмены, он и его “миньоны”, как ловкие шулеры, жонглируют понятиями, фактами, обстоятельствами, мотивами, историческими коллизиями, совершенно разными по весу и наполнению, но схожими по форме, ставя в один ряд и смешивая несоизмеримые события, нивелируя значимость одних и преувеличивая ценность других.

К примеру, “бомбардировка Белграда силами НАТО”, очевидно, должна оправдывать разрушение украинских городов и объектов критической инфраструктуры, а регулярное применение оборота “геноцид народа Донбасса”, явно призвано умалить оценку и реакцию на настоящий геноцид украинской нации.

Таких примеров можно привести массу, причем не только в рамках внутренней пропаганды, то же самое происходит и на международных площадках устами ВП и высших официальных лиц режима — любое (абсолютно) свое поведение рассматривается как соответствующее международным принципам и правилам (и, конечно же, моральным критериям), а оценки и действия других (являющихся оппонентами или врагами) оспариваются, осмеиваются, и подвергаются обструкции.

✔️Следует упомянуть, что, позиционируя себя, как главного врага “Запада”, а главное, США, ВП и Крeмль, фактически, поднимают (пусть и гипотетически) свою значимость и силу своего режима до уровня главного мирового актора — по крайней мере, в своих глазах, восприятии своего общества (страдающего ресентиментом по “величию СССР”) и тех, во всем мире, кто обладает архаичным сознанием и/или имеет экзистенциальное неприятие американской политики.

Наверное, нет риторических приемов, которые ВП и представители его режима, за столь долгое нахождение у власти, не использовали бы в целях контроля, усиления своих позиций, введения в заблуждение своего общества и истэблишмента других стран.

Сохраняя неизменными основные триггеры и приоритеты, риторика ВП служит явным подтверждением убеждения в том, что с самого начала прихода к власти, его политика в своей основе имела манипулятивные цели.

Однако, все эти инструменты могут быть эффективными лишь при воздействии на индивида с архаичным мировоззрением, вызывая у того ощущение гордости от причастности к чему-то значимому, придающему смысл существованию, и, соответственно, требующему участия в его утверждении и защите, в глобальном же масштабе, на общества, большую часть которых такие индивиды составляют.

✔️Единственная настоящая “награда”, которую дает “Русский мир”, это принадлежность к самой большой “стае” — самое большое государство в мире, самое большое количество ресурсов, огромная армия, конкуренция с Западом (пусть все правда, но что это дает обывателю, кроме морального удовлетворения?).

➕Но зато требует сполна –лояльность, а то и полное подчинение, делегирование представителям высших слоев “стаи” права проводить внутреннюю и внешнюю политику на их усмотрение, пользоваться государственными ресурсами, вторгаться в свою личную жизнь, распоряжаться своей собственностью, а возможно, и самой жизнью.

В развитом обществе и на развитого индивида (каким бы условным это определение ни было) подобные инструменты оказывают относительное влияние, поскольку достаточно легко нейтрализуются критическим мышлением, логикой, и, в случае демократии, инструментами плюрализма.

Кроме того, на мой взгляд, влияние исторических (или иных) связей и параллелей на обывателя часто серьезно переоценивается.

Оно, конечно, есть — особенно посредством не столь отдаленных, значимых, событий, или давних, через, своего рода, культурный код, стойкие традиции (передаваемые непосредственно от человека к человеку или через медиа/литературу), или пропаганду — но основную важность имеют обстоятельства (яркие, не ставшие рутиной), на которые такой обыватель реагирует в своей повседневной жизни.

Именно они, и уровень развития индивида, формируют его отношение к реальности, а не далекие, пусть и важные, исторические коллизии.

Вес и смысл исторических событий для обывателя возникает при их экстраполяции на действительность. Поэтому история становится неотъемлемой частью пропаганды (как медийной, так и образовательной) — историческая интерпретация дает возможность легитимации абсолютно любых, даже самых абсурдных, идей.

“Кто управляет настоящим, тот управляет прошлым; кто управляет прошлым — управляет будущим”

Такими, абсурдными и манипулятивными, выглядят и “исторические изыскания” ВП (или его советников и спичрайтеров), не имеющими никакой ценности и значимости, кроме искажения реальности, артикулируемого им вновь и вновь.

По сути, производство всех таких нарративов выглядит исключительно как намерение прикрыть собственные амбиции (или их провал).

✔️При этом, П демонстрирует удивительно стабильный формализм (можно сказать, своеобразный легизм) — видимо, чтобы не выглядеть откровенным бандитом или гопником, он использует любой ((псевдо)исторический, (псевдо)правовой или (псевдо)моральный) аргумент для оправдания каждого действия, имеющего шанс быть воспринятым неоднозначно (внутренней аудиторией или внешнеполитическими акторами — к примеру, свобода слова, выборы, или судебно-правовая система должны служить инструментами демократии, но для пyтинского режима они лишь орудие контроля и легитимации).

➕Это служит, своего рода, броней, отражающей или смягчающей, ответные аргументы и ходы, или зонтиком, скрывающим откровенные манипуляции от неискушенного наблюдателя.

Безусловно, нельзя исключать и вероятности искреннего интереса ВП к истории (хотя, я бы скорее предположил глубокое погружение в альтернативную историю и конспирологию, в значительной степени отражающее архаичное мировоззрение самого ВП), но, на мой взгляд, это сомнительно — слишком очевидны манипулятивные намерения.

В частности, регулярно декларируемый “обман со стороны НАТО” (расширение альянса, в основе которого добровольный выбор каждого государства — потенциального участника), представляемый как, своего рода, “великое надувательство” и один из главных поводов для агрессии по отношению к Украине, легко нивелируется отсутствием сколько нибудь внятной и заметной реакции на скандинавское расширение НАТО.

✔️С недавнего времени (после откровений Ангелы Меркель) к теме “надувательства” присоединилась еще и “афера Запада с минскими соглашениями”, цель которых, якобы, была в том, чтобы дать Украине время для подготовки к войне с РФ (вернее, “вторжения Украины” — на Донбасс? в Россию?) — с момента подписания первых “минских соглашений” Пyтин и Крeмль регулярно обвиняли Украину в неисполнении обязательств, при том, что сама Россия постоянно нарушала самое начальное условие, “о прекращении огня”.

➕Что уж говорить о том, что 8 лет конфликта на Донбассе (не в России!), Кремлем могли быть (и, явно, были) использованы для подготовки к вторжению в полной мере (вопрос, конечно, каким это вторжение представлялось — молниеносным, соответствующим “спецоперации” или полноценным и затяжным, но ответ, полагаю, уже всем известен).

А сюрреалистическая казуистика, вроде — “мы нападаем на Украину, чтобы НАТО посредством Украины не напало на нас”, или “мы начали СВО (конечно, не войну), чтобы сохранить суверенитет России”, не “парясь” о том, что достижение этой цели происходит через нарушение суверенитета другого государства (в попытке избежать данного противоречия, видимо, и создавался нарратив о несубъектности и искусственности образования Украины, а частота его применения, фактически стала “зомбированием”, как своего населения, так и представителей других стран) — лишь подтверждает ничтожность подобных утверждений, за которыми лежат совершенно иные мотивы.

Более того, требование о нейтральности в начале агрессии, судя по всему, принималось властями Украины (не говоря уж о том, что вступление в НАТО до вторжения было маргинальной идеей не только в западном политикуме, но и среди украинского общества), но было проигнорировано Кремлем (очевидно, с санкции П), подтверждая то, что это требование носило исключительно условный характер и не являлось целью агрессии, а лишь поводом для нее.

Ну, а “геноцид народов ДНР и ЛНР”, ставший, фактически, главным предлогом начала фазы активного вторжения, сложно воспринимать иначе, чем грубую подтасовку с единственной целью создания “казус белли” — нет и никогда не было никаких “народов ДНР, ЛНР или Новороссии” (поскольку население Донбасса представляет тот же срез многонациональности и мультикультурности, что и остальные части Украины), как и не существовало никакого “геноцида”, а лишь проявления фазы войны России и Украины (2014 года), в результате которой, как это обычно бывает, страдает мирное население.

Более того, вероятно, значительная часть проявлений (десятилетнего) “геноцида” в отношении мирных жителей “ДНР-ЛНР” была спецоперацией российской армии или спецслужб для создания видимости “зверств” ВСУ и “Киевской хунты” — практика, продолжившаяся и после полномасштабного вторжения.

Да и самих “народных республик” (большинство автократических и марионеточных образований стремятся в своих названиях отмечать власть народа, притом, что народ в них не имеет никакой субъектности и является лишь инструментом удержания власти и легитимности), без активных усилий Кремля и спецслужб в 2014 году, определенно бы не существовало.

Так же, нарратив “единого народа” (русских и украинцев) представляется не каким-то откровением или, даже, утонченной манипуляцией, а примитивным оправданием намерения полного уничтожения украинской государственности, территориальных притязаний и, фактически, подтверждением восприятия Украины, как части своей собственности (территории, ресурсов и, да, населения, по крайней мере, какой то его части) — “бунтующей” и требующей усмирения любыми способами (термин “народ” из уст ВП вообще звучит как насмешка, на фоне непрекращающегося массового уничтожения как одного, украинского, так, фактически, и другого, “своего”), ее поглощения, и трансформации в часть персональной империи.

Какими бы разумными или абсурдными ни были аргументы, доводы и доказательства единого прошлого, или, даже, идентичности русских и украинцев — украинцы уже давно являются отдельной, сложившейся политической нацией, состоящей из многих национальностей, прочно ассоциирующих себя с Украиной и ее стремлением к демократии (а национализм, ставший, по мнению Кремля, причиной Майдана и смены власти, это, если можно так сказать, политический национализм), и несправедливость агрессии (хотя какая агрессия может быть справедливой?), особенно столь вероломной, предсказуемо вызывает ожесточенное сопротивление.

Что, в свою очередь, приводит к еще большему желанию агрессора достичь желаемого, выливающееся в беспрецедентное давление (без оглядки на собственные потери) на Украину, ее военную и гражданскую инфраструктуру, и невероятную жестокость не только по отношению к комбатантам, но и гражданским лицам, вне зависимости от пола, возраста и потенциала.

Многочисленные примеры такой жестокости могут вызывать мысли о геноциде и, вероятно, ВП совсем не против такого подхода, как способа наказания украинцев за вольности и стремление к цивилизации (возможно, по мнению Пyтина, и предательства “своего народа” — русских), но в данном случае, это, скорее, геноцид политической нации.

Впрочем, большая жестокость вызывает еще большее сопротивление, чего, похоже, не совсем понимает ВП, надеясь переломить силу большей силой…

Еще одно погружение в исторические коннотации приводит ВП к заключению о “неправильности” конструирования Советского союза Лениным (не Сталиным, вклад в “строительство” СССР которого, явно был не меньше, а скорее и больше, однако, представляющимся более сильным, более авторитарным и властным, а значит и заслуживающим большего уважения и/или подражания), но, при этом, никаких иных действий по восстановлению “исторической справедливости”, связанных с его именем не проводится — Ильич продолжает спокойно лежать на Красной площади (может быть, дожидаясь тезку), более того, на захваченных украинских территориях восстанавливаются демонтированные памятники Ленину и поднимаются красные знамена, ввергая “освобожденные” земли в непонятную, то ли российскую, то ли советскую, реальность.

Видимо, в планы ВП не входит напрягать значительную часть населения, живущего ностальгией по советскому прошлому (а кого-то в это прошлое вернуть), и политических лоялистов из КПРФ. Впрочем, как мы знаем, не теряет своей “злободневности” и тема православия, вроде бы намекая на возможность некоего синкретизма, какого-то “православного коммунизма” (что, конечно же, никак не связано с реальностью), а в действительности, скорее имеет целью охват большей части общества и создания/укрепления на ее основе стойкого, лояльного власти, ядра.

✔️Несмотря на всю условность подобных предположений, очевидно, что попытки “скрестить ежа с ужом” идут по всему “фронту” идей, идеологий, религий, моральных критериев, нарративов, существовавших и существующих режимов (впрочем, ограничиваясь почти исключительно видимыми проявлениями — формой, но не содержанием), в поиске инструментов, способных быть полезными действующей власти и, по возможности, максимально эффективными.

Как и нарратив “единого народа”, помимо своего назначения, как одного из основных поводов агрессии, может быть направлен не только на (потенциально лояльных) украинцев в Украине (как возможных коллаборантов), но и на значительное количество этнических украинцев, ассимилированных в самой России, или имеющих украинские корни и лояльных режиму.

Все логические построения, транслируемые ВП, вертятся вокруг одного — объяснения/оправдания его собственного видения мира и событий, приведших к нынешнему положению вещей, и неважно, насколько совпадает или противоречит это видение объективной оценке, есть только одна “правильная версия” истории, его собственная.

Но и она не является неизменной, а меняется в зависимости от обстоятельств и целей — мы же помним как П клялся в уважении к украинскому суверенитету и неизменности границ, включая Крым (лишь один пример из многих).

Иными словами —

“Исторические интерпретации Путина вторичны по отношению к мотивам и целям”

В презентации результатов своих “исторических изысканий” ВП предстает совсем не в идеологическом свете (как бы, вероятно, ему хотелось), а как популист, стремящийся управлять общественными настроениями (консолидировать вокруг власти, снижать вероятность протестных настроений, девальвировать влияние оппозиционных лидеров, уменьшать внешнеполитический резонанс, и т.д.), что, конечно же, не может удивлять если помнить, что главная цель любого диктатора и его режима — сохранение власти, любой ценой.

Но, в целом, восприятие какого-либо из множества нарративов, транслируемых ВП, возможно лишь в том случае, если мы допускаем, что он может быть хоть в чем-то искренним (и что, учитывая известный бэкграунд, было бы, как минимум, наивным, если не глупым).

На деле же, все заявленные “исторической необходимостью” цели и усилия по их “достижению” приводят к совершенно обратным последствиям — НАТО расширяется; Европа “слезает” с энергетической иглы, вместе с США и другими странами наращивает помощь Украине и изоляцию России; рушатся, кажущиеся незыблемыми, стереотипы об Украине, как провинциальной части России; сама Украина консолидируется и укрепляется, интегрируется с НАТО, а прорусские настроения в украинском обществе, имевшие значительный потенциал до начала активного вторжения, сейчас находятся на абсолютном минимуме и, вероятно, не восстановятся в ближайшие десятки лет, если восстановятся вообще.

Что, по сути, демонстрирует абсолютное несоответствие стратегии, (в определенной степени) успешной во внутреннем применении, внешнеполитическим обстоятельствам.

Но в увлечении (реальном или декларируемом) историей есть и еще один нюанс — ВП явно имеет завышенную самооценку, позволяющую, наравне с ключевыми персонами прошлого, воспринимать и себя значительной исторической личностью, а постоянные исторические реминисценции и параллели эту значимость утверждают и укрепляют.

Думаю, можно смело предполагать, что ВП (в рамках своей исторической “одиссеи” и мессианского комплекса) вдохновляется многими выдающимися личностями, вроде Александра Македонского, Цезаря, Чингисхана, Батыя, Наполеона, Гитлера (к которому, похоже, испытывает особый пиетет, учитывая множественные аллюзии и даже прямые заимствования в риторике и политике — что, возможно, является следствием его немецкой части карьеры), ассоциируя себя с ними — но политика “скреп” и патриотизма, несомненно, требует сосредоточиться на отечественном сегменте, вроде Ивана Грозного, Петра Первого, Екатерины Второй, или Александра Третьего (вероятно, и Сталина).

При этом, нельзя исключать и каких-нибудь “экзотических”, литературных, персонажей, вроде Остапа Бендера — учитывая систему мировоззрения ВП, такое предположение, на мой взгляд, вряд ли будет чрезмерно нереалистичным.

В таком контексте возможно и понимание влияния, которое (вероятно) приобретают на ВП разнообразные философские и псевдофилософские идеи и их авторы, исторические, псевдоисторические и конспирологические теории, а возможно, религиозные и, даже, оккультные, особенно связанные с “русским миром” и “мировым господством” — встречая в таких источниках (тут еще вопрос относительно того, кто и по каким критериям готовит их рекомендации и интерпретации, и не является ли это весомым рычагом влияния на П) мнения, взгляды и мысли, совпадающие с его собственным видением (которое вполне могло ранее сформироваться под воздействием таких же или тех же идей, и/или является следствием архаичности мировосприятия), ВП, наверняка, укрепляется в осознании своей прозорливости, исключительности и, вероятно, избранности, что не может не вести к “цементированию” существующих когнитивных искажений, и восприятию даже самых вопиющих диссонансов и провалов, как провидение и откровения.

В этом может проявляться странное переплетение ложных нарративов и искренности, способное поставить в тупик даже искушенных наблюдателей, и приводить к возникновению у П особого восприятия окружающего мира, как некой параллельной реальности, с какими-то совершенно иными (по отношению к обычной логике) акцентами и смыслами, с только ему понятными трендами событий и исторической предопределенностью.

Причем, такое поведение, вероятно, больше носит характер интуитивного, чем рационального, а историко-философские реминисценции оказываются вторичными по отношению к внутреннему состоянию и эмоциям.

Вот и влияние русских философов-националистов (Ильина, Розанова, Гумилева) может быть значительно, в первую очередь, потому, что совпадает с его собственным восприятием — это, как будто, он сам сформулировал такие идеи (причем, совершенно нет уверенности в том, что ВП полностью прочитал хоть одно из их произведений, а не воспользовался интерпретацией своих подчиненных и адептов).

С другой стороны, находя “подтверждения” своим убеждениям в подобных источниках, не сложно (даже незаметно для себя) расширить убеждения и на другие, транслирующиеся в них, идеи.

К примеру, Бахмут и Мариуполь для ВП могут иметь особое (и, в каком-то смысле, сакральное) значение потому, что их, в своих работах, упоминал Ильин — это (в какой-то степени) может объяснить абсолютно иррациональное, связанное с невероятными потерями российской армии и ЧВК, стремление к захвату Бахмута, мало подходящее, даже на фоне тотального провала планов, для “продажи” населению в качестве “победы”.

Мариуполь, как мы знаем, тоже стал знаковым городом в этой войне.

Впрочем, комплекс из абсолютной власти, ощущения непогрешимости, и безразличия к количеству жертв (как чужих, так и своих), сам по себе, может приводить к стремлению (а вероятно, и желанию) осуществлять планы (сколь бы ничтожными или абсурдными они ни были, основанными на какой-то конспирологии или нет) любой ценой, примером тому — новая “мясорубка”, теперь в битве за Авдеевку (потери российской армии, в которой, соизмеримы с бахмутскими) и Марьинку.

Да и похоже, что после Мариуполя и, особенно, Бахмута (который стал первым захваченным городом после потери половины оккупированных в начале вторжения территорий — в том числе, единственного областного центра, Херсона), любой украинский город для ВП и его режима становится сакральным.

✔️Мы можем иронизировать (сквозь слезы, боль, гнев, и ненависть) по поводу столь “громких” побед, представляемых российской пропагандой как чуть ли не “взятие Берлина”, но к этому стоит относиться серьезно — уверен, что и ВП и значительная часть российского общества считают такие “достижения” существенными, поскольку захват даже небольшого села (вне зависимости от цены) демонстрирует их силу и доминирование, что чрезвычайно важно для человека с архаичным мировоззрением (в своих глазах, в глазах окружающих) — повышает их уверенность в себе, подтверждает “верность курса” (и что “все по плану”), укрепляет (пусть и на время) поддержку власти, а для самой власти, дает небольшую передышку от общественного давления, вызванного не столько протестными настроениями, сколько недовольством от недостатка или отсутствия “побед”.

➕Конечно, чем меньше “победа”, тем быстрее она забывается (впрочем, для архаика любое событие живет до тех пор, пока доставляет эмоциональное удовольствие), но даже такие “мелочи” имеют значение в нынешней войне, и делают ее более затяжной и жестокой.

Ситуация с параллелями с гитлеровской политикой вообще выглядит пугающей — только слепой может не увидеть совпадения и схожесть, что, впрочем, не является удивительным, поскольку все диктатуры и тоталитарные режимы имеют много схожего и развиваются по близким сценариям.

Однако, в случае пyтинского режима, совпадения, скорее всего, намеренные — у меня нет сомнений в том, что ВП косплеит Гитлера и его Рейх, пытаясь придать своему правлению зловещую ауру, чтобы его шантаж выглядел более основательным, но, при этом он сам воспринимался как “хороший Гитлер”, с которым можно договариваться.

Мюнхенская речь, аннексия Крыма, различного рода “оговорки”, а то и прямые заимствования из речей фюрера, презентации “чудо-оружия”, видимо, направлены на создание в воображении западного политикума стойких ассоциаций между ВП и Гитлером (да и сама идея “единого, разделенного, народа” разве не является калькой гитлеровской концепции и оправданием экспансии в Судеты и Австрию?).

При этом, ВП, вероятно, должен иметь образ “потенциального Гитлера”, “Гитлера”, еще не начавшего войну с Западом, а лишь угрожающего ему ее началом.

“Ожидание катастрофы (часто) гораздо хуже самой катастрофы”

“Гитлером”, с которым можно договориться, учтя его “разумные” интересы и требования, и, тем самым, “предотвратить” и войну (с Западом, НАТО), и несомые ею страдания и разрушения.

И нельзя сказать, что подобная стратегия совсем не увенчалась успехом — не исключено, что недостаток военной помощи Украине в какой-то (возможно, и значительной) степени связан с желанием договориться с “новым Гитлером”.

Впрочем, мы знаем, к чему приводят попытки ублажения “гитлеров”…

Но при всей схожести (кажущейся или действительной), между этими режимами существует экзистенциальная разница — отсутствие настоящей идеологии, отличающее идеологический режим от криминального (да и, конечно, из ВП тот еще “Гитлер”).

Намерение классифицировать пyтинский режим, как фашистский может натыкаться на определенное препятствие -отсутствие сложившейся идеологии. Несмотря на стремление власти такую идеологию найти (что порой приводит к удивительным результатам), чем-то увлечь российского обывателя явно не получается — ни православие, ни былое “величие”, ни “уникальность” славянства, ни “традиционные ценности”, ни “русский мир” и патриотизм, не способны объединить многонациональное, мультиконфессиальное (а в реальности, атеистическое и, при этом, суеверное), архаичное общество, кроме, разумеется, наиболее радикальной части, которой идеология особо и не нужна.

Российский/пyтинский фашизм, безусловно, особенный, отличный от традиционных проявлений — это, если можно так сказать, криминальный фашизм — фашизм без идеологии.

Хотя, на мой взгляд, именно такой фашизм, не имеющий идеологии, основанный на доминанте силы и, вытекающих из нее, отношениях (между членами общества, между обществом и властью, во внешней политике), является наиболее древним и естественным, поскольку требует, как архаичного общества, так и архаичной власти.

Единственная настоящая идея, которую предлагает такой режим, это извлечение выгоды, причем немедленно и любым способом (что является основой, как коррупции, так и криминала), преимущественно за счет слабых.

“Ничто не способно объединить архаичное общество сильнее, чем избиение младенцев”

На самом деле, этот режим является тем же “диким, криминальным, капитализмом”, что и в 90-е — разница в том, что в отличие от множества акторов и банд, конкурирующих и уничтожающих друг друга, власть в 21 веке захватила одна банда, устранившая или поглотившая конкурентов, установившая собственные правила и получающая все бенефиты.

“Русский мир”, безусловно, претендует на идеологию, но не может ею стать окончательно из-за того, что носит исключительно формальный характер — настоящая идеология наполнена энергией лидера (лидеров), проводника идеи, искренне погруженного в нее, живущего и “горящего” ей. “Русский мир” же пустой, это только оболочка, пусть и ломающая мозги и жизни миллионов, но не способная их “зажечь” по-настоящему, а ВП не “горит” а лишь играет (а иногда кажется, что и отбывает) роль, и это чувствуют те, кто должен стать основной движущей силой.

Осознание этого и приводит власть к различного рода изысканиям и экспериментам — исторического, религиозного, морального, и научного (скорее, псевдоисторического, квазирелигиозного, аморального, и антинаучного) планов, чтобы вдохнуть жизнь в “голема”, не желающего выполнять предназначенную ему роль.

✔️Отсутствие идеологии, к примеру, может иллюстрировать то, что до недавнего времени молодого поколения почти не было в сфере интересов власти — серьезные попытки изменения образовательного процесса, возрождение молодежных движений “патриотической” направленности, вовлечение детей и молодежи в культурно-, образовательно-пропагандистские акции (доходящие до абсурда, в том числе, в дошкольных и школьных учреждениях), преследование “несознательных” преподавателей, по сути, начались уже после начала открытого вторжения и явного срыва стратегии быстрого поглощения и подчинения Украины.

Получается, как мы видим, не очень хорошо…

Иными словами, настоящая идеология, как вино, должна “бродить” идеями/настроениями в умах миллионов, накапливая энергию недовольства и надежды, ожидая появления настоящего, искусного, “винодела”-мессии, способного трансмутировать эти идеи в качественное “вино”-идеологию, канализирующую накопленную энергию в нужном направлении.

В случае с “русским миром”, никакого брожения нет, “малоискусные ремесленники давят виноград” (если не “виноматериалы”) минуя процесс брожения, получая в итоге суррогат, отравляющий, но не пьянящий.

А все потому, что клептократия, лежащая в основе криминального режима, не может рождать настоящих, глубинных, смыслов, ограничиваясь лишь их эрзацами.

“Идеология создает фанатиков, а коррупция, гедонистов — гедонист не способен быть фанатиком”

У пyтинского режима есть много инструментов контроля, подавления, манипулирования — силовые структуры, судебная система, армия, бизнес, медиасфера, интернет-пространство и армии ботов и пр.

Но главным орудием, как самостоятельным, так и объединяющим эти все, является ложь, искажение реальности.

Однако, искажение реальности в этой системе давно переросло свою первоначальную функцию (получения персональной выгоды, в чем бы она ни выражалась) и стало одной из основ режима, и теперь используется в любой конструкции - от мобилизации общества и уничтожения оппонентов, до разрушения мироустройства.

Если ранее мишень лжи и манипуляций, в основном, располагалась внутри России, то, после зачистки оппозиционного поля и перехода противостояния с цивилизованным миром в открытую фазу (в результате полномасштабного вторжения в Украину), акцент смещается в сторону международной сферы, особенно стран, так называемого, “глобального Юга” (и это очень опасная тенденция, ведущая к консолидации автократий и квази-демократий).

Можно сказать, что именно ложь является главной, а по сути, и единственной, идеологией “Русского (точнее, пyтинского) мира”.

Ложь постоянная и безграничная…

Начало:

Prologum

Эпизод I. Восхождение

Эпизод II. Империя

Эпизод III. Империя. Темная сторона силы

Эпизод IV. Император

Продолжение:

Эпизод VI. Император голый?(!)